ИСТИНА

Взаимодействие тюркских и китайских музыкальных и танцевальных традиций наиболее ярко проявилось в периоды правления династий Уей, Зинь, Южных и Северных ханств (220-580 гг.). Песни тюркоязычного народа удун часто исполнялись во дворце императора. При этом и сами тюркские певцы и танцоры приезжали в Китай. Проникновению тюркских музыкальных традиций на территорию Китая способствовали и браки императора Джоу с турецкой султаншей Ашиной, императора Ву-ти с тюркской принцессой, а также Кусен хан Санбена с Деши, дочерью кунби Уйсин. Именно тогда на территорию Китая было завезено множество музыкальных инструментов. Начиная с династии Суи (589-618 гг.) широкое распространение при дворе китайского императора получили центральноазиатские оркестры, музыка Кучи, Бухары, Кашгара и Самарканда. Проникновение тюркской музыки в культуру Китая Танской эпохи было столь сильным, что ей были посвящены целые разделы в «Старой танской истории», где подробно описываются даже костюмы музыкантов. Тюркское влияние в Китае сказалось и в распространении танцевальной культуры. Так, в VII-VIII вв. особой популярностью в Китае пользовались танцоры из Чача, Бухары и Самарканда. Китайские источники свидетельствуют о проникновении в танский период ташкентского танца «хутэнъу» («западный скачущий танец»), который исполнялся мальчиками под аккомпанемент лютен и поперечных флейт. Тюркское музыкальное и танцевальное искусство проникает и в китайские императорские дворцы, и в народную среду, обретая эталлоность и становясь объектом эстетических чувств и утонченной моды.